Цвет колдовства

После августовского приезда Этеллеры и Киелона в Хидель несколько раз заходил разговор о том, что магический дар Лель нужно развивать, позволить ему раскрыться, чтобы он прежде всего не представлял опасности для неё самой и для окружающих, однако колдунья большую часть времени была занята с Талироном, а Синхарт и Лелианте не сидели в Хиделе безвылазно. Лишь в первых числах октября, когда Этель поняла, что обучение полуэльфа подходит к концу, она нашла время на прогулку в горы между Серендией и Баленосом, чтобы оценить дар эльфийки.

На следующее утро после разговора с колдуньей Лелианте и Синхарт отправились к конюшне Банасила, предварительно согласовав с Этеллерой время встречи. Эльфийка выглядела выспавшейся и бодрой, хоть и едва заметно нервничала из-за того, что ей предстояло тесно работать с Этель. Несмотря на то, что колдунья неоднократно показывала свою лояльность гильдии и не вспоминала о том, при каких обстоятельствах  произошло их знакомство, Лель не могла забыть о том, что именно она убила мать Этель... и о том, что именно из-за Эллеры годы её жизни превратились в кошмар.

Этель уже ждала на конюшне, ласково поглаживая гриву своей вороной кобылки... сегодня она была одна, благоразумно попросив Киелона остаться дома, а не сопровождать её, как было при занятиях с Талироном. События в Валенсии слишком ясно показали, что нормального спокойного общения между Килом и Синхартом можно не ждать, а лишние перепалки из-за какой-то ерунды были ни к чему.

Поприветствовав пару кивком головы, женщина запрыгнула на лошадь и предложила отправиться в сторону гор, где в своё время показывала Синхарту принципы работы с потоками магии Лелианте. Место было укромное... место было наполнено силой природы... поэтому даже то, что добираться до него предстояло не меньше часа, а то и все два, на взгляд колдуньи было оправданным.

Предложение Этель о том, чтобы направить лошадей не в ближайший от города лес, но на северный лесистый хребет, встретило кривую улыбку Синхарта. А предложенный выбор места навеял ему воспоминание о небольшой полянке и образы неминуемо поднимали в его памяти сгинувшие, то яркие, то тусклые часы. Место для него было пронизано сумбурными, как приятными, так и отталкивающими ощущениями.

Выбрать короткий и безопасный маршрут для следопыта не являлось сложностью, тропа до нужного места исхожена и изъезжена вдоль и поперёк. Место действительно было укромное, отдалённое, скрытое от любопытных глаз, с изумительным видом на Серендию и Баленос, открывающимся с возвышения у её северного края, уходящего вниз крутым обрывом. Ровная поверхность поляны была покрыта травой и редкими низкими кустарниками, тут же одиноко стояло большое дерево, а со стороны запада полянка упиралась в возвышающуюся каменную громаду.

Согласно кивнув и отправляясь в путь, следопыт перечувствовал один долгий, но тёплый день с Лелианте, а ещё вспомнил одиноко проведённые дни на вершине в единении с собой, с осознанным злом и глубинной тьмой. Прежде Синхарт часто подолгу находился в лесах и горах и даже сейчас со всей ясностью прекрасно осознавал - весь ропот города не способен перекрыть в его душе манящий мотив природы. Отгоняя противоречивые мысли, Синх прижимал к себе эльфийку теснее, находясь позади неё… он горячо дышал ей в затылок и неосознанно шумно вдыхал запах любимой женщины. И вскоре он рычанием заставил коня идти быстрее, направляя извилистым путём, ударил пятками лошадиные бока и пустил звонким галопом, взбивая пыль осенней земли. Вёл час… а позже гулко, но осторожно, вбивал рельефные следы копыт по склону наверх ко всё ещё зелёной вершине хребта.

Он спешился на небольшой полянке, освещённой прямыми солнечными лучами, и помог Лелианте слезть с коня, бережно притягивая в свои объятия. Мягко отстранившись, Синхарт стащил со спины лошади собранную поклажу и кинул в короткую траву, предоставляя женщинам решать, как им удобнее расположиться на поляне, покрытой местами прелой листвой. А он всё ещё задумчиво поглядывал на Лелианте и Этеллеру сквозь холодное утреннее пространство.

Синхарт приблизился к Лель и коротко коснулся губами её губ: «Не робей мотылёк, смело бери то, что тебе так любезно предоставляют»

Ядовито, но с тёплыми нотами в низком голосе следопыт подбодрил по кристаллу Лель и увёл под уздцы животину подальше от места, где вскоре будет громыхать тёмная магия и, крепко привязав, вернулся, с наслаждением вбирая носом прохладу горного воздуха, улавливал тонкие запахи разного рода, а не только окружающей местности.

«Я не боюсь, Ратвен… просто немного не по себе,» - отозвалась Лель, коснувшись губами губ в ответ и с нежностью улыбнувшись мужчине, а затем с немым вопросом посмотрела на колдунью, ожидая её указаний.

Опершись спиной о ствол дерева, он сложил руки на груди, укутавшись в тени, унимая обуревающее его любопытство. Ему было интересно, как именно наставляет колдунья своих учеников, ведь раньше Синхарт и думать не смел кому-то помогать, делиться советом и тем более созидать, он мог только забирать, убивать и разрушать. Смерил взглядом обеих, вначале глубоко посмотрел с едва различимым волнением в разноцветные глаза Лелианте, а после отвёл свой взор от эльфийки и стал глядеть с нескрываемым интересом в янтарные глаза колдуньи.

- Не томи, Этель, я смаковал бы твои холодные и рассудительные речи, как животное - мясо... Ну же, начинайте... жду не дождусь "тайного", неведомого мне процесса, - Синхарт обратился к колдунье, а голос его, казался едким, но красноречивее всего были всё ещё задумчиво сведённые брови.

- А ты уже занял лучшее зрительское место, Синхарт? Не хватает только бокала вина в руке и самокрутки, да? – Беззлобно усмехнулась Этеллера и поманила эльфийку за собой, - Сначала я хочу посмотреть повнимательнее, как ты работаешь с потоками, Лелианте. Покажи мне всё, что умеешь…

- Хмм… я никогда не задумывалась, как это происходит, – просто направляла магию, - пожала плечами девушка и встала в боевую стойку с крейг-мессером. Вокруг чёрного клинка рваными клочьями заклубилась тёмная магия, глаза Лель потемнели, а в пальцах свободной руки тоже заплясала мгла, а потом эльфийка с силой вонзила меч в землю, а по кругу от неё в радиусе пары метров полыхнуло чёрно-фиолетовым, а волосы брюнетки откинуло назад ударной волной. Посмотрев на колдунью и получив одобрительный кивок, Лелианте обхватила рукоятку крейг-мессера двумя руками и рассекла воздух размашистым ударом из-за спины сверху вниз, будто орудовала топором, а не мечом, и с клинка сорвался многохвостый поток магии и накрыл куст на расстоянии 10-12 метров, ломая в мелкую труху его ветви и иссушивая листья.

- Вот, собственно, и всё… - Лель оперлась о вертикально стоящий меч и опустилась на одно колено, погружая тонкие пальцы в землю, чтобы восполнить потраченную магию, - Ну и природную магию могу поглощать и преобразовывать её в тёмную… или же избавляться от излишков, направляя их обратно в почву, но это не всегда хорошо получается, потому что сложно рассчитать, сколько нужно отдать.

- Поняяятно, - улыбнулась Этель и без опаски подошла к девушке, протянув руку к крейг-мессеру, - Позволишь? – а когда Лелианте после секундной паузы кивнула, взяла меч в руки, сделала взмах, взвесила в пальцах, провела подушечками по лезвию и вернула хозяйке, - Эльфийская работа, но не магическое оружие… просто позволяет направлять потоки, да?

- Ну да, - эльфийка поднялась с колена и встала перед невысокой колдуньей, - Ни посохом, ни колдовским талисманом, ни магическими сферами или косой я не владею. Направлять потоки могу и без оружия, но навряд ли смогу нанести сильный удар без крейг-мессера.

- Что ж… можем попробовать поработать и в этом направлении, - Этель растянула губы в широкой улыбке и повернулась к Синхарту, - Ну как представление? Не заскучал?

Из тени он зорко взирал на Лелианте с затаённым переживанием в глубине зрачков… он доверил Этеллере самое ценное, что у него появилось в жизни, и это отзывалось в следопыте смешанным ощущением волнения, но сильнее сомнения было желание того, чтобы эльфийка познала свой дар, раскрыла себя, смело управляла своей тьмой и нашла себя в ней... Её тьма.. Неизменно для него пульсировала громко, сладко, заставляя гонять в жилах кровь быстрее, сильнее... И он с плотоядным взглядом не спускал глаз, но не мешая, лишь изредка задумчиво скрёб щетинистый подбородок, сжимая пальцами самокрутку, которую так и не закурил… и устремил пытливый аметистовый взгляд сначала на Лелианте, затем на Этеллеру, наблюдал беспрерывно за обеими всё это время.

Увлечённый размышлениями Синхарт покрутил в пальцах самокруткой и призрачной мыслью проскользнуло в сознании то, что с Лель его увлечение травами и табаком поубавилось. Но сейчас это не главное, он обратил внимание на замечание колдуньи об оружии, однако этот вопрос подождёт... значительнее его интриговало только одно - какую стезю обучения выбрала Этеллера для эльфийки?

- Изумительно, глаз не оторвать от Лелианте, - он ответил эхом колдунье и хищно блеснул улыбкой, обнажая зубы в недоброй улыбке.

«Мой вкусный мотылёк, тьмой исполненный... ам-ам...» - его тихий елейный голос прозвучал для эльфийки в кристалл. И, мазнув взглядом по её впивающейся в природу тёмной магии... на то, как обращается энергия в тьму Лель, следопыт ненароком пальцами согнул пополам самокрутку. Задержал ядовитый взгляд на метаморфозе и повернул голову к Этель, недолго и негромко хлопая в ладони, как если бы действительно было представление. Синхарт с огоньком глядел в янтарные глаза колдуньи со всё ещё не скрываемым любопытством и глубоким голосом, скрыв улыбку, обратился, - Я поражён, но не в этом соль представления... увидела ли ты её потенциал?.. Интерес всё ещё меня снедает. Хм-м, теорию начитывать ей ты не будешь?.. Так какой твой следующий шаг, Этель?

- Боюсь, что теория скучна и бесполезна в этом случае, - Этель обожгла Синха весёлой беззаботной улыбкой, так не подходящей её обычно спокойному и сосредоточенному лицу, - Для начала я хочу попробовать научить Лелианте направлять магию без крейг-мессера, ведь мне кажется, что меч в этом случае выполняет даже не функцию магического проводника, хотя эльфийская сталь безусловно прекрасна, а скорее, подобен некоей направляющей линии, вдоль которой течет энергия. Ах, да… ещё одно… - брюнетка посмотрела на Лель, которая задумчиво хмурила брови, - Ты не показала, умеешь ли плести защиту… Если не умеешь, то начнём с этого.

- Умею, - ответила эльфийка одним словом и встала в защитную стойку, обхватив рукоятку обеими ладонями на уровне своего лица и направив острие клинка в землю, а вокруг чёрной стали вновь заклубилась тьма с сине-фиолетовыми проблесками, которая обволокла девушку зыбким маревом.

- Что ж, чем больше ты умеешь и знаешь, тем проще нам будет в дальнейшем, - Этеллера подняла камушек с земли и метнула его в сторону щита девушки – камень завис на границе барьера, завибрировал, а затем осыпался пылью, вызвав довольный смешок у колдуньи, - Прекрасно. А теперь опусти меч, дорогая, и попробуем поработать левой рукой. Можешь даже крейг-мессер в правой оставить, если тебе с ним комфортнее, но направляй магию не через него. Продолжай мучать те бедные кусты, по которым уже ударила прежде.

Лелианте с сомнением в глазах посмотрела на Этель, потом бросила короткий взгляд на Синхарта, будто искала поддержки, а затем сделала несколько шагов в сторону указанных кустов и, опустив правую руку с мечом вниз так, что его острие уперлось в землю, воздела вверх левую руку, между пальцев которой заплясали черные искры. Эльфийка знала, что может управлять потоками и без оружия, в конце концов, как-то у неё получилось даже щит соткать без меча… правда, тогда она была очень-очень злая… а сейчас она была в сомнениях, неуверенно покусывала губы, и сполохи магии в пальцах её левой руки оставались всего лишь сполохами, а не чем-то опасным. Через несколько минут она, сосредоточившись, заставила тьму в ладони пылать уверенней, а вокруг её тела, затянутого в чёрную кожу, хаотично зазмеились нити магии – будто кто-то пролил в воду чернила… Но структурировать поток и превратить его в сгусток магии, что можно было бы метнуть вперёд, или преобразовать в магическую плеть, которой можно было бы полоснуть кусты, у девушки не получалось.

- Кустам несказанно повезло получить столько внимания... - иронично отметил Синхарт и поймал взгляд Лель, улавливая её волнение, неуверенность... он улыбнулся и подбадривающее кивнул ей, а после увидел скованность в движениях эльфийки, ей чего-то не хватало...

«Хей, власть в твоих руках, не тьма тебя направляет, а ты её, не осторожничай, полыхай и громыхай магией, рядом я... и Этель. Не сковывай себя, мотылёк,» - следопыт задумчиво сдвинул брови, мысленно прикидывая что-то. Он все ещё помнил, как её магия неконтролируемо выплёскивалась из-за её же эмоций, возможно, не хватало мотивации или нужного настроя, напитанного ощущениями чего-то...

«Я не сковываю, Ратвен… просто по кусту бить – это как чучело лупить мечом, я даже силу удара не могу представить и ощутить…» - отозвалась Лелианте по кристаллу, по-прежнему пытаясь сконцентрировать магию в левой руке и направить поток на кусты, выбранные в качестве цели. В какой-то момент ей даже показалось, что тьма отозвалась, запульсировала, начала принимать необходимую форму, но затем поток вновь рассыпался хаотично мерцающими и гаснущими чёрно-фиолетовыми искрами.

- Этель, она рьяно хлестала тьмой через свои эмоции, но на то время... обуздать порывы не могла. Сейчас она увереннее чувствует себя, как только приняла, что тьма её неотъемлемая часть. Хм-м, рискованная мысль у меня, но тебе виднее, быть может, ей обуздать тьму не хладным умом и просчётом, а через эмоции, яркие или острые, м? - голос его звучал настороженно и обеспокоено, но тихо, и вряд ли Лель, увлечённая тёмной магией, смогла бы услышать его вопрос, обращённый к Этеллере.

- Идея здравая, ведь магию вообще не рассудком и математическим расчётом нужно направлять, она должна течь сама, как кровь в венах, подгоняемая биением сердца, удары которого мы не считаем, - вполголоса ответила колдунья Синхарту, наблюдая за эльфийкой, - У тебе есть идеи, как пробудить яркие эмоции?

- Обнажить эмоцию может и воспоминание. Губительная картина или образ прошлого омрачит и озлобит. Бессилие над временем способно пронзить достаточно яркими эмоциями, разными, но пропитанными разрушением... не думаю, что это ей нужно. Ощущать тьму через страдания и злобу... привкус на душе останется горький. И следующий "насыщенный" удар за ударом ни к чему хорошему не приведёт, а только извратит её сущность... - вполголоса размышляя, сумеречно ответил Синхарт, бросая согнутую самокрутку в зелёную траву, оттолкнувшись спиной от дерева, остановился около колдуньи.

Он провёл ладонью по своему затылку, взъерошивая волосы, вдумчивый взгляд вперил во взгляд колдуньи и продолжил всё так же тихо говорить, меняя тон то на едкий, то на задумчивый.

- Этель, ты выглядишь воодушевлённо, не думал, что наставление тебе по душе... Но есть у меня ещё одна идея, как пробудить эмоцию, перекрывающую её сомнения, но она так трогательна и сентиментальна, что впору тебе платочек доставать и сквозь него усмехаться... - Он ядовито ощерился Этеллере, скрывая свои сомнения.

- Ты заинтриговал меня, Синхарт, - Этель бросила на него короткий взгляд, вскинув брови, а на губах женщины появилась ироничная улыбка, - Не беспокойся, своё воодушевление от трогательной сцены я скрою, чтобы вас не смущать своим ехидным видом. Приступай, если ты знаешь, как заставить Лелианте раскрыться.

Эльфийка же в это время пыталась структурировать потоки магии и превратить их в плети и хлысты, которые так легко направлялись через крейг-мессер, но без клинка рассыпались тёмными искрами на стадии создания.

- Можешь написать об этом трактат на восточном языке и его увековечить. Цвет смущения мне неизвестен... Останови, если посчитаешь нужным. - Синхарт усмехнулся беззлобно и, ещё некоторое время понаблюдав за потугами Лель, направился к ней и его тень бесшумно надвинулась вплотную, а следопыт ступал тихим шагом по короткой траве, не тревожа слух.

Мужчина оказался за её спиной, не мешая попыткам эльфийки обуздать магический поток, сделал ещё один шаг ближе и склонился к её шее, обвивая тьмой, подобной змее, всё её тело. Увлекал в иное мироощущение, глубинное и сокровенное, по-змеиному хлестав тьмой меж её хаотичных потоков-сгустков тьмы, побуждал в ней страсть и боль, заполнял её сладострастными ощущениями хаоса, сдавливал пальцами её плечи и рычал, покусывая её вдоль шеи по изгибу к уху и обратно.

Спустя минуты его сбивчивый шёпот коснулся её острого уха: - Мотылёк... полыхни ощущениями, сотки тьмой поток из эмоции... ну же… рокотом тьмы обрати своё переживание... - чередуя негромкое рычание и томные слова, он сжимал руками её тело, оставляя на шее краснеющие следы своих острых зубов, и впивался тьмой в её, не сжирая, но вызывая эмоции, способные как созидать, так и разрушать… усыплять или пробуждать.

- Ррра… Синхаррт… - оказавшись во власти эмоций, девушка едва не назвала его истинным именем, но вовремя себя одёрнула и первый слог имени «Ратвен» больше был похож на рычание или урчание, но не оговорку. Мужчина знал, как до неё достучаться. Знал, как пробудить в ней страсти и полыхающие эмоции. Знал, как взбудоражить её тьму… и чёрные сполохи в пальцах её левой руки запылали ярче, взметнулись выше, сплелись в подобие магического хлыста и со звуком лопнувшей струны ухнули сверху на злосчастный куст, перемалывая его ветви в пыль и труху. А Лелианте дрожала в руках мужчины, рефлекторно подставляя шею под его укусы и сжимая и разжимая пальцы, в которых снова плясали фиолетовые искры и извивались чернильные разводы тёмной магии.

- Прекрасно! Всего-то и нужно было ослабить рассудочную часть и пробудить состояние аффекта, - раздался заинтересованный голос Этель, которая наблюдала за эльфийкой, оказавшейся в объятиях мужчины, - Лелианте, с большой долей уверенности предположу, что не все психологические барьеры, которые ты выстроила вокруг своего дара, рухнули. Некоторые просто ослабли, но подсознательно ты ещё противишься или боишься… Не стоит. Твоя магия – часть тебя. Неотъемлемая часть. Позволь ей течь, как течет кровь… дыши ей, как дышишь воздухом. Не задумывайся, не размышляй, не останавливайся – только так ты сможешь узнать пределы своей силы.

А Синхарт неизменно реагировал на Лелианте – глаза его затопила тьма, а вены на висках вздулись, сердце с силой гоняло чёрную кровь, вторя ударам сердца эльфийки. И крепко сжимая её тело руками, он касался кончиком носа её шеи, с наслаждением вбирая чувственный и тонкий запах, который будоражил в нём жадность. Синхарт проводил потемневшим взглядом сорвавшуюся с её пальцев тёмную магию и улыбнулся уголком губы, прижавшись щетинистой щекой, с упоением выдыхал слова: - Хорошая девочка... Лелианте... ещё ударь...

Он не сразу услышал голос Этеллеры, сейчас в нём гулко громыхала любимая тьма, бережно опутанная его тьмой. Синхарт ощущал эмоции Лель и ему было сложно разграничить мир реальный и глубинный.

Без слов эльфийка воздела левую руку ладонью к небу, собирая сполохи тьмы в почти осязаемый сгусток, а затем сделала жест рукой, словно отталкивает его от себя, и на расстоянии нескольких метров полыхнуло сине-чёрно-фиолетовым, оставляя выжженный участок поляны, а воздух затрещал, как наэлектризованный. Когда девушка обернулась на Этель, а затем повернулась лицом к Синхарту, стало видно, что её зрачки расширены так, что не было видно радужку.

- Синхарт, дорогой, не переусердствуй, - усмехнулась колдунья, проследив янтарным взглядом за сгустком магии и прищурившись, оценивая его силу, - Такое ощущение, что ваша магия резонирует… Но Лелианте должна научиться направлять её и без твоих объятий и поцелуев, хотя давно я не видела такой трогательной картины.

Синхарт с непомерным усилием отступил на шаг от Лелианте, освобождая её тьму от своей, сохраняя остатки хладного разума, ведь он едва не впился в эльфийку. Её взгляд, как гипноз, а запах выше разврата, но, сжимая зубы и унимая удары сердца, он всё же преодолел себя, позволяя Лель действовать самой и по своему велению и желанию.

В глазах девушки всего лишь на мгновение появилась прежняя неуверенность, но затем она вновь повернулась спиной к Синху и подняла левую руку, накапливая в ней достаточное количество магии, чтобы можно было метнуть её в воображаемого противника. Сейчас, когда мужчина отпустил её, эльфийка действовала не так свободно и уверенно, но вокруг её пальцев всё же плясали не искры, а извивались тонкие нити, которые становились шире, превращаясь в ленты, а затем Лель хлестнула магической плетью по уже выжженной земле. Удар был не так силён, как прежде, но воздух всё равно загудел, будто его наполнил рой рассерженных насекомых, а по чёрной земле зазмеились разряды сине-фиолетовой магии.

- Замечательно, - нежным голосом пропела Этель, а её губы сложились в довольную улыбку, - Оказалось, достаточно лишь подтолкнуть, и после ты действуешь, как и должна… Только не выстраивай снова плотины, которые будут тормозить твою силу, Лелианте, ведь Синхарт не всегда будет держать тебя за руку.

- Я… стараюсь… - сквозь зубы прошептала эльфийка, сдвинув брови, и вновь воздела руку к небу, но на этот раз движение получилось резким и нервным, а потоки магии, которые казались такими плотными и послушными, рассыпались хаотичными сполохами.

Минутами недвижимый Синхарт стоял в одном шаге за спиной Лелианте, в двух от своего холодного сознания, неотрывно наблюдая за ней, он топил в себе её тепло своим гнетущим хладом, успокаивал пронзительный поток, бьющий в его душу сильными эмоциями, сковывал осознанное влечение облачённое острым ощущением в его нутре, её податливости, запаха и тёмной магии...

Слова Этель встретили его безмолвное согласие, а на дне потемневших аметистовых глаз блеснуло отражение руки Лель. Он видел её рваные движения, но были они похожи на тонкую кисточку, брызгающую чернилами в пальцах застенчивой художницы.

- Не смогу держать тебя за руку, но часть меня всегда с тобой, где бы мы ни были, - он легко коснулся пальцами щеки Лель, почти невесомо, провёл по контуру и спрятал серебряную прядку за острое ухо, - Прими тьму, не ограничивай её... а с силой вдохновения и ощущения эмоции, твори... - голос его звучал тихо и мирно, - Не задумывайся и рисуй абстракцию так, как хочешь ты... - он обошёл эльфийку и остановился по центру выжженной земли, заслоняя злосчастные кусты, бросил короткий взгляд на Этеллеру, а после устремил любящий ядовитый на эльфийку, - Покажи мне свои линии рисунка, Лелианте, наслади меня своим уверенным видом... - подманивающими движениями пальцев он черпал холодный воздух пустоты, не спуская потемневших глаз с Лель, призывал её не бояться, а наслаждаться той тьмой, что бьёт в ней и звучит так сладко для него, что он готов её слушать долгое время.

Лелианте бросила короткий взгляд на Этель, будто не была уверена в том, что Синхарт действует разумно, ведь видел, что она может ударить не так и слабо, но темноволосая колдунья лишь одобрительно кивнула и растянула губы в улыбке, не комментируя поступок мужчины. Она могла бы и сама встать там, напротив эльфийки, но предпочла пока наблюдать, гадая, рискнёт девушка направить магию против Синха или нет.

- Синхарт, ты знаешь, что делаешь?... – В голосе Лель звучала неуверенность, но её потемневший взгляд нашёл аметистовые глаза мужчины, а в пальцах левой руки вновь зазмеилась тьма… девушка не хотела его разочаровывать, но и ударить опасалась, а потому её ладонь запорхала в воздухе, оставляя тёмные следы, будто она и правда рисовала магией. Эльфийка закручивала тонкие нити, сплетала их в полупрозрачное полотно, по которому мерцающими сполохами струилась чернота, собираясь в абстрактные рисунки, а затем рука Лелианте взметнулась вверх, будто она расправляла ткань, и магическая пелена превратилась в тонкий обжигающий хлыст, который устремился к стоящему перед ней Синхарту.

Она играла пальчиками в воздухе, а он наблюдал и любовался её магией и пусть вначале Лелианте неуверенно направляла линии, картина ему нравилась. И от предвкушения в его крови заиграл адреналин, представляя, что с эльфийкой можно будет проводить магический спарринг, Синхарт нескрываемо искренне взбудоражился, желая встретить её изумительную магию, как можно быстрее...

Одним заученным движением он прочертил сложенными пальцами по контуру невидимого круга в воздухе, отводя обе руки в правую сторону: полусогнутой рукой обвёл линию дуги сверху и левой рукой снизу. В движении Синхарт концентрировал энергию в одну точку между ладонями. Одновременно с этим он ударил ногой в выжженную поверхность земли на полушаг вперёд, вбивая глубокий след, распределил свой вес, слегка согнувшись корпусом вперёд, принял защитную стойку за считанные секунды. Его левая рука, согнутая в локтевом суставе, находилась вдоль корпуса, ладонью была направлена вверх, а правая рука с повёрнутой вниз ладонью находилась над раскрытой левой. Казалось, в своих руках он держал невидимый шар и сдавливал его пальцами.

Вокруг него глухо затрещало и завибрировало пространство и на одном долгом выдохе, нарушая границы, рассекая ткань реальности, воплотилась вся его тьма в чешуйчатую полосу с разинутой клыкастой пастью - змеем, неизменно голодным до живой маны. Тьма изгибисто скользнула и сомкнула змеиные кольца на его левой руке, источая зловещую ауру, схожую с чёрным духом.

Между раскрытыми ладонями ткань пространства обратилась в светло-синее марево, испускающее зловещую ауру, и в это бесформенное свечение нырнул чёрный змей, стремительно закручиваясь в небольшой клубок, формировал и оборачивался в явственную, видимую энергетическую сингулярность - плотную и яркую, абсорбирующую магию сферу.

Хлыст, сотканный из тьмы Лелианте, замедлился и замер, приблизившись вплотную к Синхарту, как если бы перед ним была невидимая стена. Исходящие энергетические волны от сферы сотрясали вибрацией пространство вокруг него и выполняли роль плотного щита, а неразличимый в своей скорости змей, клубком обернувшийся в сферу, молниеносно крутящийся между его ладонями, неизбежно впитывал и аккумулировал устремлённую в следопыта магию.

Его голодная тьма исказила застывший тонкий обжигающий хлыст эльфийки в ломанную линию, со скрежетом разорвала его в мириады мелких плотных точек сырой маны, искрящихся чёрно-фиолетовым цветом, и стремительно стянула в яркую сферу. Казалось, между его ладонями клубок увеличивался в размерах, и на миг приобрел фиолетовое мерцающее свечение перед тем, как вновь окраситься в единый яркий синий цвет.

- Ам… ам... - звучно клацая зубами по воздуху, Синхарт оскалившись, вызывающе смотрел на Лелианте. И концентрируя свою тьму между ладонями, не спешил впитывать или выпускать скопленную энергию в сфере... пронизанный жадностью и адреналином, он хотел ловить и подавлять магию, впитать её, утоляя свой голод... но он понимал, что если сожрать слишком много маны за раз, всегда есть шанс впасть в личное бесконтрольное безумие из-за камней анакреонцев в его теле, однако сейчас он был предельно осторожен, ведь в его памяти отчетливо отпечатался гнетущий образ его рук, сомкнутых на шее девушки, - Обожаю тебя. Ам-м... бей ещё... смелее и сильнее.

- Хмм… - озадаченно вздохнула Лелианте, не ожидая, что Синхарт соткет магическую защиту, а затем выдохнула с облегчением, ведь страх навредить ему ушёл, остался лишь азарт, подпитанный дразнящим «Ам-м», сорвавшимся с любимых губ.

- Не торопись, но и не медли, - из-за спины эльфийки раздался спокойный голос Этеллеры, которая с нескрываемым интересом наблюдала за сияющей сферой в руках мужчины, а затем в интонациях колдуньи заиграла насмешка, - Похоже, на этот раз незабываемое зрелище ожидает меня. Ну же, Лелианте… попробуй пробить его защиту…

Лель внимательным изучающим взглядом окинула Синха, задержавшись на защитном сплетении потоков, а затем сжала пальцы левой руки в кулак – и как только ногти впились в ладонь, вокруг руки ярко запылала тьма, закручиваясь в тугую спираль, от которой дрожал воздух и, казалось, исходило напряжённое гудение. Через мгновение сгусток чёрно-фиолетовой магии стремительно понёсся в сторону мужчины, извиваясь сытой змеёй и вращаясь по часовой стрелке.

…Он врезался с пронзительным резким скрежетом и замер спиралью, остановленный и скованный волнообразными барьерами сферы. И волны, источаемые яркой синеватой сферой, казалось, обратились в невидимые змеиные кольца, молниеносно опутывая чёрно-фиолетовую магическую форму, парализовали и сдавили. Как и прежде, устремлённая магия зависла в воздухе и замерла, приблизившись вплотную к мужчине.

Синхарт с ядовитым взглядом и с отблеском дикого голода в глазах рассматривал с любопытством и жадностью зависший мерцающий сгусток тьмы, направленный в него, и, не меняя своей стойки, следопыт крутанул «змеиными кольцами» своей тьмы чёрно-фиолетовую спираль, оценивая вложенную манну и силу, изогнув бровь, он расправил винтовую линию в прямую, скользнул взглядом от края до края и ощерился, облизнувшись, достаточно громко проговорил, чтобы его слова услышали: - Хм-м, неплохо, мотылёк... Пощекотать решила, м?.. - и в этот миг, сфера глухо загудела, вновь источая ауру, казалось, похожую на чёрного духа, змеевидная тьма Синхарта разорвала скованную прямую линию на мелкие сгустки сырой маны, мерцающие фиолетовым и чёрным цветом, стремительно втягивающееся в центр сферы, изменяя её цвет на несколько мгновений то на чёрный, то на фиолетовый… И спустя секунды гудение затихло, а пространство вокруг мужчины вновь глухо заскрежетало и слегка завибрировало.

А Синхарт тем временем устремил свой аметистовый взор на Лель, скрывая пробужденный голод, ведь между его ладонями аккумулировалась самая вкусная для него «еда» и ему было сложно устоять и не впитать, сжирая прямо сейчас сферу, наполненную маной Лелианте. Он обуздал это желание, но на долго ли? И готовый встречать сплетения тьмы эльфийки, безмолвно, всем своим вызывающим видом он взывал любимую женщину продолжать, коротко бросая взгляды на Этеллеру.

«Измени тактику, Лелианте,» - зашептала Этель по кристаллу связи только для эльфийки, - «Ты атакуешь его своей магией – и он с готовностью её принимает, но попробуй напрямую воззвать к силам природы, измени суть магии, что течет в земле – и она станет тьмой, послушной твоим пальцам…»

- Я никогда так не делала, - под нос себе пробурчала девушка, а затем опустила взгляд и скользнула им по выжженной земле, пытаясь почувствовать магию, что текла в её недрах… и по лицу Лель скользнула тень удивления, потому что, пытаясь на расстоянии подхватить потоки природной силы, она вдруг осознала, что не все они одинаковы… что некоторые нити тронуты скверной, будто те удары, что наносила эльфийка по кустам и траве, изменили сущность магии, и сейчас к её пальцам тянулись, извиваясь, чернильные сполохи.

Лелианте прищурилась, глядя на мужчину, и хищно улыбнулась, а Синхарт мог почувствовать, как подобно клубку змей зашевелились потоки магии под его ногами – не природной магии, а тёмной – и иссушенная трава у его ступней вспыхнула фиолетовым и взметнулась обжигающей волной, стремясь опутать щиколотки.

Энергетические волны, исходящие из центра яркой сферы, заполняющие вокруг Синхарта пространство, взволновались и заскрежетали металлом. Взметнувшаяся трава, охваченная тёмной магией, обратилась в фиолетовую единую волну, подхваченную призрачными защитными волнами... Тёмная магия волной закручивалась и огибалась в непроницаемую форму, вытянутую по вертикали эллипсоидную оболочку, от которой гулко дрожал воздух вокруг смотрящего в землю Синхарта, стремительно скрывая его из виду в объемном фиолетовом плотном мареве.

Защищённый плотной оболочкой удивлённый Синхарт не ожидал, что Лель изменит тактику, не почувствовал бы он волнения в земле, будь он чем-то отвлечён, непременно устремлённая магия его бы опутала. Но сейчас молниеносно крутящийся вокруг оси сферы змей впитывал и аккумулировал активизирующуюся магию, изменяя её на сырую ману. И с каждым забранным витком тёмной магии, мужская гримаса искажалась голодной жадностью, следопыт крепко сжимал зубы до боли в висках, а его лицо опутывали тёмные вздувшиеся вены. Он устремил диковатый взгляд в центр сферы, всё ещё стягивающей ломаные линии тёмной магии, а под ногами импульсами била дрожь земли.

Сконцентрированному на магических потоках следопыту нужно было сделать выбор, принять ещё один возможный удар или же начать впитывать манну. Слишком долго удерживать сферу в руках он не мог. Был и иной выбор - выпустить из рук, ударяя всей скопившейся энергией с возможным взрывом. Но он этого делать не будет, вероятна опасность, задеть эльфийку, довериться Этеллере полностью всё же не мог, а потому, как только плотная пелена втянулась в сферу, Синхарт оскаленный с жутковатой тенью на лице выжидающе глядел на Лелианте.

- Я думаю, пора сделать перерыв, - усмехнулась Этель, отметив изменения в облике мужчины и особенно его голодный взгляд, - Синхарт, сколько тебе нужно времени, чтобы прийти в себя?

- Сиинх… - Лелианте сделала пару шагов в сторону любимого, поддавшись порыву прижаться к его груди, но остановилась… замерла… встретив его дикий взгляд, и задержала дыхание.

Оголяя плотно сжатые зубы, Синхарт предвкушал свой «завтрак», энергия между его ладонями звучно начала волновать пространство мерным гудением, издавая гулкие импульсы в такт его сильному быстрому сердцебиению. Он мог сожрать аккумулированную манну разом, но не было необходимости, следопыт не находился в пылу боя, времени было достаточно, чтобы насладиться, пожиная скопленную магию минутами и огибая возможную опасность влияния камней анакреонцев в его теле - не впасть в состояние безумного голодного до магии аффекта.

Жадность опутала его лицо вздувшимися чёрными венами, в глубине расширенных зрачков плескался голод, следопыт сжал пальцы, впиваясь в яркую сферу, медленно-медленно замедлив её скорость вращения, остановил. Синхарт услышал вопрос Этеллеры и встретил взгляд Лелианте, но сейчас он обратил свой взгляд и концентрацию на желаемое, и это желаемое сдавил чёрный змей между его ладонями.

«М-м-м, ждёт не дождётся завтрак меня. Не отказывайте себе и вы. В сумке изумительной крепости вермут и вкусная еда. А я... время нужно мне. Спешить или медлить не буду, на то есть свои причины...» - уклончиво обращаясь к обеим по кристаллу связи, Синхарт прорычал-проговорил слова. Возможно, позже он объяснит женщинам, что ему сложно контролировать себя, находясь в раздразнённом маной Лель состоянии, и, будь в его руках любая иная энергия, обуздать порыв неестественного голода он смог бы, но тьма эльфийки для него, как наркотик, и он приобрёл от неё зависимость.

Закрывая глаза, он углубился в собственную змеевидную тьму, реальность ощущалась сквозь бесплотную чёрную плоскую пасть змея, пожирающего накопленную в сфере ману. Атмосфера вокруг мужчины замерцала чёрными отблесками, точечными разрядами, излучая ореол тьмы, Синхарт постепенно насыщался и с каждой прошедшей минутой уподоблялся чёрному духу.

- Вермут изумительной крепости советую пить только после того, как закончим работать с магией, - с лёгкой иронией прокомментировала Этель предложение Синхарта и достала сумку с едой, предлагая Лелианте расположиться на траве, не выжженной её магией, - А вот подкрепиться действительно не помешает.

- Ну и каков будет твой вердикт? – Лель взяла ломтик сыра и рассеянно отломила от него кусочек, потому что на самом деле аппетита не было, девушку больше волновало состояние и настроение Синха.

- У тебя прекрасный потенциал, есть базовые навыки, но ты словно боишься своей силы, а отсюда и неуверенность, - Этель подхватила пальцами вяленое мясо, задумчиво покачав головой, - Цепляешься за крейг-мессер, но это ведь даже не магическое оружие… Однако я не уверена, что тебе подойдут посох, сферы, талисман или коса, но… есть ведь и другие техники, разработанные именно для эльфов… Я говорю о ведиантах, если ты о них слышала, конечно… Правда, в этой области я точно не наставник.

- Я никогда особо не интересовалась теоретическими аспектами магии, - мотнула головой Лелианте, добавив вполголоса, - Точнее, я долгие годы пыталась сделать вид, что не являюсь её носителем. Поэтому мне психологически и эмоционально сложно направлять тьму… я словно каждый раз перебарываю что-то в своей душе и лишь сильные, а подчас и неконтролируемые эмоции заставляют меня действовать интуитивно и управлять магией так, словно она неотъемлемая часть меня.

- Она и есть часть тебя, Лелианте, - покровительственно улыбнулась Этеллера и указала взглядом на Синхарта, - А твоя самая сильная «эмоция» сейчас с удовольствием поглощает твою же ману.

Упиваясь долгие минуты, Синхарт наслаждался абсолютным ощущением тепла магии Лелианте, вбирая, насыщался то неконтролируемо жадно и быстро, то сконцентрировавшись медленно, но с упоением. Энергия между его ладонями меркла из синего яркого свечения в блеклый бледный цвет, замирало и гудение сферы, волнующее атмосферу вокруг мужчины, он сделал шумный выдох и сомкнул ладони, вбирая последнюю каплю сладкой тьмы любимой женщины.

Призрачные защитные волны стихли и впитались в следопыта, вслед за чёрным змеем. Он не слышал, о чём Лелианте и Этеллера говорят, в его ушах всё ещё громко стучал собственный пульс, а выпрямившись, он довольно похрустел костяшками пальцев, вдохнув горный воздух, повернул голову в сторону тенистого дерева, встречая взгляд Лель и Этель, улыбнулся уголками губ, красуясь ямочками на щеках, вид у него был, как у сытого кота, который лениво и медленно направлялся к женщинам.

- Кушай, Лелианте, - обнимая со спины Лель, прижался Синхарт, забирая из её пальцев кусочек сыра, направил его к губам эльфийки и взглядом тёмным взгляд янтарный встретил, - О чём-то важном говорили?.. Хочу знать, что скажешь ты, Этель...

Эльфийка не стала сопротивляться такому покровительственному отношению со стороны Синхарта, хотя прежде бы взбрыкнула и возмутилась, если бы кто-то стал прилюдно кормить её из своих рук, но за последние месяцы она привыкла к такому проявлению заботы со стороны мужчины, как и к тому, что он мог закинуть её на плечо, даже не спросив мнения. И Лель послушно прихватила кусочек сыра зубами, откусывая от него и начиная жевать.

- Мы говорили о том, что для окончательного раскрытия и подчинения дара нужно магическое оружие, - Этеллера окинула невозмутимым взглядом сидящую перед ней парочку, - А учитывая, что Лелианте эльфийка, то предположу, что подойдёт ей только ведиант. Правда, если она хочет его освоить, то ей придётся искать другого наставника, я никогда не работала через такой магический проводник и не представляю принципы течения потоков магии через него.

О том, что девушка испытывает затруднения с обращением к магии из-за того, что долгие годы осознанно не принимала себя, как носителя тьмы, Этель говорить не стала – ни к чему, ведь эти заслоны эльфийка окончательно должна была снести сама, а эмоции, что будил в ней Синхарт, были достаточным катализатором, чтобы пробудить её силу.

- Хм... Этеллера, расскажи подробнее про ведиант, что знаешь ты о нём или, может, поведаешь о ком-то... знающем больше? - Синхарт переменился в лице, заинтересованный и серьёзный, и глаз не сводил с Этель, но беспокойство призрачно одолевало его… искать, а после доверять наставление Лелианте кому-то, кого следопыт не знает, в то время, как и себе он не мог доверять полностью... эта мысль ему до безумия не нравилась, но всё же он хотел, чтобы Лель познала себя и изведала грани тьмы, раскрыла свой дар. Спрятав серебряную прядку за острое ухо, он прошептал тёплые слова эльфийке, всё ещё не опуская своего взгляда с янтарных глаз колдуньи, - Чую перемены, мотылёк, твоя тьма не полна... одного кусочка сыра мало, возьми из природы своё.

- Практически ничего, меня никогда особо не интересовала эта техника работы с потоками магии, - Этель склонила голову набок, наблюдая за реакцией мужчины, который казался более заинтересованным, нежели сама Лелианте, - В Тариффе иногда появлялись люди, лица которых были скрыты капюшонами, а в качестве проводника магии они использовали не талисман, как колдуньи, а перчатку, которая позволяла управлять тьмой, но откуда они приходили и куда уходили – я не знаю. Возможно, староста деревни подскажет, а сама я уже много лет не живу там, так что не смогу сказать ничего определённого.

- А ты хочешь продолжить занятие, Синхарт?... – Лель с отстранённым интересом слушала слова колдуньи, машинально перебирая в пальцах опавший с дерева лист, а когда Синх предложил ей восполнить магию за счёт природы, лист рассыпался хлопьями пепла, - Тебе сложно сдерживать мои атаки или они подобны укусам комара?...

- Мне сложно обуздать мою жадность до тебя... твоя магия меня манит... Сдерживая притягательную резонирующую тьму, я ощущаю в своих руках самую вкусную сласть в моей жизни... моё личное испытание, Лелианте... - Он тихим голосом отвечал Лель на острое ушко, рукой её руку накрыв и слегка сжимая пальцами, а спустя минуту расслабил хват и, поглаживая эльфийскую ладонь, на Этеллеру глянул, - Тебя услышал я, Этель... не нравится мне... но и до этого я осознавал, что путь будет непростой, хм... - Синхарт немного растеряно выдохнул, непроизвольно сдвигая брови, хмурился и думал о чём-то своем, прикидывая в голове, возможные витки событий.

- У тебя есть связи в Тариффе, Синхарт? - Спросила Этеллера, отмечая его нахмуренные брови, - Мой путь будет лежать совсем в другую сторону, но если хочешь, я напишу пару рекомендательных писем - моего отца там ценили и уважали, да и я первые два десятилетия своей жизни прожила там, так что меня должны помнить. Но в любом случае, я бы сначала рекомендовала Лелианте учиться работать с магией напрямую, не через крейг-мессер, это позволит понять границы силы и, если всё же потом начинать пользоваться магическим проводником, справляться с ним будет гораздо проще. - Значит, снова подниматься и пытаться направлять магию без меча?... - Лель вздохнула и оперлась ладонью о землю, вытягивая из неё силы, чтобы восполнить потраченную ману.

- Не будут лишними твои слова на бумаге. Чем больше связей... тем проще паутину плести. Собирая информацию нужную, найдём рано или поздно загадочных людей в капюшонах, - он криво сам себе усмехнулся, продолжая говорить, обращался к колдунье, - Да... твой путь... как долго ты пробудешь в Хиделе? - и наблюдая за Лелианте, следопыт, всё ещё нахмуренный и задумчивый, взглядом провожал то, как природные потоки трансформировались, обращаясь в тьму желанную, наполняя эльфийку.

- До середины октября... максимум до конца... в ноябре уже хотелось бы выйти в море, ведь ещё есть одно небольшое дело в Эферии, - откликнулась Этеллера, поднимаясь на ноги и стряхивая с одежды высохшие травинки, - Да и ты ведь видишь, что умеет Лелианте, поэтому сможешь с ней заниматься и без моего присмотра. Главная задача - смести психологические барьеры, а на это нужно время. Или же очень сильные эмоции, чтобы случился прорыв. Эльфийка тоже поднялась, наполненная магией, что текла в ней ровными сильными потоками, и улыбнулась Синхарту, протягивая ему руку, в которой ещё плясали чёрно-фиолетовые искры: - Проведём ещё раунд, мм?

Поёжившись едва заметно при упоминании моря, на несколько секунд переменился в лице Синхарт, сгоняя нахмуренную тень, а после поднялся вслед за Этеллерой.

- На это потребуется время, Лелианте противится себе... себя же боится. Но она не сошла с ума от той тьмы, что её обуревает... И способна снести преграду, а руку я ей протяну и вытащу из любой неведомой ей грани... - голос его звенел уверенностью, но в душе он понимал, что себя сдержать ему намного сложнее, особенно пока в его теле камни, побуждающее неконтролируемое личное безумие, но отгоняя сумеречные мысли, Синхарт поймал ладошку Лелианте, поднося к своим губам, покусывая пальчики, втягивал, скорее неосознанно, небольшие всполохи черно-фиолетовой тьмы, - Спарринг для меня с тобой подобен... - улыбнувшись, Синхарт умолчал, но явственно взглядом своим намекнул, потемневшим и жадным.   Он вернулся на выжженное магией место небольшой полянки и, ударив ногой в иссушенную землю, сконцентрировал за считанные секунды тьму в своих жилах, вновь источая свою зловещую ауру:  - М-м-м... ну же... удиви меня, мотылёк, - дразнящим тоном, ядовито пропел Синхарт, готовый принять в любой из моментов защитную стойку, но в мыслях он всё ещё не думал отвечать ударом на удар.

- Что ж... вы знаете, что делать, так что приступайте, но не переусердствуйте, ведь скоро начнёт темнеть, а нам ещё возвращаться в город, - Этель скрестила руки на груди и прислонилась спиной к стволу дерева, приготовившись наблюдать за следующим раундом тренировки.  - Синхарт... - Лелианте осуждающе на него посмотрела, ведь она прекрасно поняла, о чём он говорит - в подтверждение этого её щеки и кончики ушей предательски заалели, а сама эльфийка опустила взгляд и притворилась, будто стряхивает грязь со штанины. Но вскоре, сделав несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, она подняла на мужчину спокойный взгляд, наполненный тьмой, и, держа меч в правой руке, воздела левую, объятую фиолетовыми сполохами магии, и без предупреждения сделала быстрое движение рукой, направляя мерцающий и звенящий поток магии в сторону Синхарта.

На этот раз мужчина не соткал яркую, абсорбирующую магию сферу, а отступил назад, выстраивая призрачный щит, выставил локти перед собой и встретил удар, защитившись, очерчивая её магическим потоком свой силуэт. Синхарт предпочёл принимать её удары и тратить свою тьму на защиту, ведь ему нужно было убавить собственный резерв магии прежде, чем он смог бы снова вонзиться в сладкую для него тьму. И оскаленный, с азартом в глазах, вызывающее смерил Лелианте с головы до пят, а после того, как звенящий магией поток растворился, он загромыхал своей тьмой, резонируя с её, взывал продолжать всем своим вызывающим видом.

Эльфийка выглядела сосредоточенной и серьёзной, вновь воздевая левую руку и аккумулируя в ней магию, что закрутилась в хаотичный клубок извивающимися чёрно-фиолетовыми нитями. Она старалась не поддаваться на провокации Синхарта, хоть его тьма и взывала к её собственной, будоража и тревожа, заставляя пульсировать и биться в одном ритме с ударами их сердец, которые сейчас гулко громыхали в унисон.   Снова резкое и вместе с этим изящное движение левой руки - и клубок магических потоков раскрутился в подобие длинного тонкого хлыста и, оторвавшись от ладони Лелианте, стремительно метнулся к мужчине.

Мысленным взором просчитывая вложенную в сплетения тьмы Лелианте ману, Синхарт поддался любопытству и извращённому желанию ощутить сотканный хлыст эльфийки своим телом, ведь он знал, что его неестественная регенерация неизбежно его восстановит, а заодно и поубавит до нужного уровня тьму в его жилах, и, за считанные секунды приняв решение, он защитился отчасти, принимая хлёсткий удар на себя с оскалом на устах.

- Синхарт!... - Лель выкрикнула его имя с испуганными нотками в голосе и подбежала к мужчине с лицом, искажённым мукой и страданием, - Почему ты не защитился?! - Тииише... не паникуй, Лелианте, - Этеллера оторвалась от ствола дерева и подошла к паре, оценивая, насколько сильно эльфийка задела мужчину, - Он не маленький мальчик и не изнеженный городской житель, чтобы ты тряслась над каждой раной.

Противореча беспокойным словам эльфийки, Синхарт с диковатым взглядом встретил взгляд Лелианте и, оголяя зубы в своей привычной для неё кривой улыбке, привлёк, ловя её за руку, к себе, прижимая тревожащуюся Лель к своей груди, заточенной в кожаную тёмную куртку, сейчас изуродованную зияющей рваной длинной и тонкой полосой, оставленной сотканным хлыстом эльфийки, а под ней на коже следопыта был виден потемневший магический ожог с окантовкой из чёрной паутины вен. - Моя девочка... боль от твоей магии... нравится мне, - насмешливо облизнувшись, он чувствовал, как его торс обжигала остаточная боль, но боль та была смешана с удовольствием. Синхарт, погрузил свои пальцы в серебро волос, успокаивая, мягко потрепал за макушку, - Прислушайся к Этеллере и будь смелее, Лелианте...

- Сиинх... - протянула она его имя, прижимаясь лбом к груди и вздыхая одновременно с недовольством, осуждением и облегчением, - А если бы я била сильнее? Я же пока не могу рассчитать силу удара без крейг-мессера... И я не хочу причинять тебе боль своей магией! - Лелианте, это спарринг, хоть и магический, - усмехнулась колдунья и, убедившись в том, что Синхарту ничего особо не угрожает, вернулась в тень дерева, - И здесь могут быть травмы и ранения - это нормально.

- Хватит лопотать обеспокоенные словечки своим нежным язычком. Лелианте, доверяй мне. Себя скорее защищай, а не меня от себя. - нарочито нравоучительным тоном проговаривал в улыбке Синхарт, и, подцепив пальцами её подбородок, заставил эльфийку заглянуть в свои аметистовые глаза, потемневшие от магии, - Тихо... я могу прочувствовать магию, тем более твой удар… точнее, вложенную манну, ведь это моя «еда», - коротко бросив взгляд на удаляющуюся Этеллеру, Синхарт не стал оспаривать, что это скорее не спарринг, а баловство. И вскоре он выпутал свои пальцы серебряных прядей и, подталкивая Лель, направил её вернуться на прежнее место, чтобы продолжить её обучение.

Эльфийка хотела ответить, что всё равно тревожится за него, что он для неё - чуть ли единственное живое существо, которым она действительно дорожит... что кроме него и младшей сестры в её сердце уже нет никого, а потому она боится навредить ему... но Лелианте промолчала, лишь сжала губы в жёсткую упрямую линию и отошла на место, с которого атаковала мужчину. Она сдвинула брови, прощупывая магию, что текла в земле... выискивая в ней темные пульсирующие нити... пытаясь сплести их в плотные упругие потоки прямо в земле, а когда почувствовала, что они следуют её воле, девушка сделала резкое движение рукой, будто пытается вытянуть их... И в тот же миг из земли взметнулись чёрно-фиолетовые потоки, похожие на усеянные шипами извивающиеся ветви, а эльфийка, впитав их силу, упала на одно колено и ударила кулаком левой руки в землю... В тот же миг вокруг Лелианте в радиусе нескольких метров дрогнула земля и ударной волной смело листья с кустов и переломало их ветви в чёрную труху. Этель инстинктивно воздвигла щит, подобный гибкой змеиной чешуе, поэтому магический удар её не задел, а затем янтарный взгляд колдуньи метнулся к Синхарту, чтобы убедиться в том, что и он смог защититься.

Холодный воздух дрогнул вокруг Синхарта в то мгновение, когда он выставил руки, согнутые в локтях, вперёд… с раскрытыми ладонями - правым предплечьем руки он закрывал голову, а левая находилась вдоль корпуса. Концентрируя в руках свою энергию, опутывая себя призрачными защитными сплетениями магии, источающие то холод, то жар, Синхарт соткал плотный незримый, но скрежещущий ореол, и принял боковую защитную стойку за считанные секунды. Однако засмотревшегося на Лелианте следопыта с силой толкнуло назад и, оставляя глубокие следы-полосы от ступней на выжженной земле, принимая удар эльфийки, он мысленно оценил вложенную манну в ударное сплетение и эхом отозвался на удар, успевая защититься от оглушающей магической ударной волны, молниеносно распространяющейся по пространству. Синхарт вливал в защитные сплетения намного больше собственной тьмы, чем это ранее требовалось, а защитившись, он удивлённо поднял брови, а в потемневших аметистовых глазах красноречиво отразилось откровенное изумление от того, как стремительно его любимая женщина без теории и нудных учений охотно приняла свою тьму и её же познавала через природу и себя, сметала и разрушала собственноручно воздвигнутые барьеры. Синхарт звучно и протяжно присвистнул, не скрывая удивления, вызывающе, казалось плотоядно, улыбался Лелианте, а глянув в ответ на защитившуюся Этеллеру, и вовсе огнём руки покрыл, скорее неосознанно в ответ на магический удар эльфийки, ведь в его крови застучал адреналин и будь он в бою, непременно бы ринулся на атакующего, чтобы вдоволь упиться смертельным кровавым танцем...

- Достаточно, - коротко сказала Этеллера, развеивая свой защитный барьер изящным движением тонких пальцев, - Думаю, на сегодня можно закончить. Да и моя роль оказалась гораздо меньше, чем я сама полагала - просто Лелианте нужно чаще пользоваться магией и не хвататься сразу за крейг-мессер, ведь это не магическое оружие. - Значит... нужно искать тех... кто покажет принципы работы через ведиант?... - Эльфийка говорила неуверенно, дыхание её было шумным, в глазах всё ещё полыхала тьма, а в висках отдавались гулкие удары сердца, а потом она встретила удивлённый взгляд Синхарта и его плотоядную улыбку, и спросила через кристалл, - "Поделиться с тобой... маной?"

Унимая взбудораженные эмоции, Синхарт согнал одним размашистым движением яро пылающее пламя со своих слегка дрожащих рук, а вслушиваясь в слова Этеллеры, он восстанавливал спокойное мировосприятие, отгоняя ещё дальше предчувствие адреналина нереализованного боя... Соглашаясь безмолвно с колдуньей, он вновь устремил беспокойно-диковатый взгляд на Лелианте и сократил дистанцию между ними, а прижавшись к эльфийке, словно из ладоней не желая отпускать пойманную бабочку, крепко сжал руками её тело, но ману не вытягивал, а лишь голову повернув к Этель, взглядом взгляд янтарный нашёл.

- Нам потребуется предложенная тобою помощь. Рекомендательные письма. Отправимся мы дальше в путь... Не забывая ни на миг, что тебе, кажется, я безгранично должен... - следопыт и не надеялся на то, что их примут в деревне колдунов и колдуний радушно с письмами или же без них, а обращаться к Гислии и только на неё уповать, как и на её связи в деревне, было бы опрометчиво, особенно после случившегося с её сестрой, а потому наглым голосом Синхарт, казалось не просил, а требовал рекомендацию на бумаге у Этель.

- Я напишу, когда мы вернёмся в Хидель, - с усмешкой кивнула Этель, начиная собираться в обратный путь и поглядывая на пламенеющее закатом небо, - К слову, если мы не хотим переломать ноги лошадям в темноте на горной тропинке, то как раз пора бы возвращаться... солнце садится... А Лелианте прильнула к груди Синхарта, уткнувшись носом в его грудь и вдыхая мужской запах, а через пару минут подняла на мужчину свои разноцветные глаза, тьма в которых уже не пылала так яростно, и прошептала: - Значит, Тариффа?...

- Верно... Мотылёк... - Синхарт переместил свои руки на талию эльфийки и ловко поднимая, устроил Лелианте на своём плече, захватывая крейг-мессер по пути, мотнул головой, призывая Этеллеру направиться за ним в сторону, где были оставлены лошади. - Путь до города будет быстрее, спуск небезопасный, впрочем, я знаю тропку... Идём. - продираясь сквозь сплетения кустов, он с эльфийкой на плече спустился с небольшой и отчасти выжженной полянки к оставленным лошадям и, помогая забраться Лель на коня, вскочил следом, устраиваясь позади эльфийки. И прежде, чем тронуть пятками коня, он глянул через плечо, находя взглядом колдунью, жестом безмолвным поманил её направлять лошадку вслед за ними.

Этеллера следовала за Синхартом, полагаясь на него в поиске пути, ведь сама большую часть жизни провела в пустыне, а не в лесах, а потому ориентировалась среди деревьев плохо. Пригревшись в объятиях мужчины, Лелианте на обратном пути начала дремать, утомлённая этим долгим днём, и очнулась только на подступах к Хиделю, полусонно что-то пробормотав на эльфийском.

- Вам сразу рекомендательные письма написать или до завтра потерпите? - Этель с лёгкой насмешкой посмотрела на пару, мысленно отметив, что Синхарт будто не хочет выпускать девушку из рук даже на мгновение, опекая её и заботясь о ней.

Прижимая к себе Лелианте крепче, словно боясь, что она соскользнет со спины коня, следопыт остановил шаг коня напротив колдуньи и ядовито улыбнувшись её проницательному взгляду, негромким голосом обратился к ней: - Себя спокойнее я ощущать буду, если твои письма согревать нам душу будут уже сегодня, - и, положив подбородок на макушку Лелианте, пободал её игриво и почти требовательно, окончательно пробуждал эльфийку, а после склонился к острому ушку, - Домой?.. Или сразу в путь? Лелианте, скажи мне, устала?

- Тогда пойдем к вам, я напишу письма, пока ты будешь варить мне кофе, - усмехнулась колдунья спешке, но не стала спорить, это было не её дело. Звать Синхарта и Лелианте в дом, в котором она жила с Киелоном, она не стала, понимая, что пират не будет рад таким гостям. - Я бы покушала, выпила кофе или вина и, наверное, немного подремала, - эльфийка помотала головой, взъерошивая волосы на своей макушке о небритый подбородок Синха, - А ты не устал сдерживать мою магию?...

- Всеохотно, - ощерив зубы, выражая кроткую усмешку, улыбнулся колдунье Синхарт, направляя звонкий шаг коня в сторону конюшни Банасила, - Испытывай радушие, пока не изнуришься пить горький кофе и сластить язык конфетами, тебе я рад, Этель... Синхарт, царапая щетиной щёку эльфийки, отозвался Лель тихим и привычно нарочито ядовитым голосом для неё: - Сил на колыбельную для тебя мне хватит, мотылёк. Идём. Отдых ждёт не дождётся тебя, Лелианте... моя девочка, наполненная тьмой. Синхарт снял сумку с седла, выудив небольшой мешочек, отсыпал горсть серебряных монет в ладонь конюха, оплачивая место в стойле для усталого коня. И, поправляя сумку на своём плече, он неспешно направился к арендованному дому, обнимая эльфийку за плечи правой рукой, в свободной он нёс её крейг-мессер и вдыхал хладный воздух города.

Рассекая вечернюю мостовую улицу Хиделя, вскоре они оказались у арендованного дома пары. С лязгом ключей следопыт открыл дверь, пропуская Лель и Этель вперёд, следом и сам зашёл, закрывая за собой на защёлку массивную дверь. Синхарт огоньком на пальце зажигал многочисленные свечи по пути на кухню, освещая уютным светом интерьер дома, и жестом радушным пригласил колдунью расположиться на кожаном диване у обеденного стола, вытащив перед этим железную коробку с разнообразной сластью. Впрочем следопыт не любил сладкое и не разбирался в сахарных угощениях, он оставил эту заботу Лелианте. И, стаскивая со своего плеча сумку, следопыт вытащил с её дна бутылку крепкого вина, а посмотрев на Лель, а после на Этель, поставил пока не откупоренную бутыль на тумбу около плиты: - Хм... тёмной магией громыхать более не будем... как насчёт кофе и вина, м?

- И почему тебя многие считают неприятным типом, Синхарт? - Не сдержала насмешку Этеллера, следуя за мужчиной и его неизменной спутницей, - А ведь ты гостеприимен, щедр и даже почти дружелюбен, если найти к тебе подход. Оказавшись в доме, в котором колдунья бывала и прежде, она устроилась на диване и выжидательно посмотрела на Лелианте, которая без слов сходила на второй этаж и вернулась с письменными принадлежностями, а пока Этель писала письма, разлила вино в три бокала. - Верно потому, что... я не виляю хвостом в разговоре и говорю то, что вижу, без утайки, прямолинейно и со всей щедростью цветистых слов одариваю собеседника с ног до головы, - зеркально насмешливо ответил Синхарт колдунье. Прочистив глубокую керамическую турку, Синхарт обогрел её в своих ладонях, разумеется, использовав свою магию, а после щедро высыпал на разогретое дно ёмкости отменный сорт крепкого молотого ароматного кофе и залил его холодной водой, а помешав длинной ложечкой, поставил на медленный-медленный огонь. Оставив на некоторое время напиток готовиться на плите, Синхарт подцепил пальцами свой бокал вина и пригубил, смакуя вкус на языке, а после мерно покатал красную терпкую жидкость в бокале, наблюдая за тем, как Этель орудует пером и чернилами на бумаге: - Красивый почерк, Этель, надо верить, что и слова твои столь же красивы, м? Не дожидаясь ответа, следопыт вернулся к готовке крепкого напитка и держа в одной руке бокал выдержанного вина, другой неспешно помешивал длинной ложечкой, а готовил кофе он намеренно долго, ведь он сам любил крепкий и горький напиток, а ещё больше любил его мешать с вином, пил напиток горячим или же холодным.
- А ещё лучше вина с добавлением крепкого кофе, - улыбнулась эльфийка, садясь в глубокое мягкое кресло и делая глоток вина из своего бокала.
- Именно это я имел в виду, - улыбнувшись, Синхарт следил за пенкой, а во время готовки, потянулся к сковороде, оставляя осушенный бокал на тумбе, - Лелианте, хочешь... с кровью... мясо?

- Слова красивы и многосложны в восточных традициях, Синхарт, не переживай, - Этель подняла на мужчину спокойный взгляд янтарных глаз, - И конечно же, я распишу ваши с Лелианте достоинства и достижения с преувеличением - так принято. Правда, не исключаю, что староста попросит услугу за услугу, вы же знаете людей подобного рода - они не упустят своей выгоды. - Хочу, - кивнула эльфийка, одарив Синха любящим тёплым взглядом, - ты приучил меня любить мясо с кровью и даже кровь без мяса... - добавила она последние слова вполголоса и допила вино.

- Этель... а ты не голодна? Испытывай с преувеличением наше гостеприимство. И мне привычнее иметь дела взаимовыгодно, иначе не представляю, в чём может быть выгода безответной помощи в деревне колдунов, да и не только... Ну так что скажешь насчёт стейка с кровью, м-м? - поставив большую плоскую сковороду на сильный огонь, он повернулся на миг к женщинам, наблюдая за ними пару мгновений... Синхарт развернул свёртки со свежим говяжьим мясом, нарезая пласты в два пальца толщиной, и отблесками света на ноже ловил блики, ведь ему нравилось готовить это блюдо, как и его вкушать.

- Не столь голодна, чтобы с жадностью бросаться на мясо с кровью, но, пожалуй, позволю тебе отблагодарить меня не только вином и сладостями, но и полноценным ужином, - рассмеялась Этеллера, заканчивая писать письмо и ставя замысловатую подпись, - Вам письмо только к старосте или, быть может, к кому-то из тамошних учёных или колдунов? Лелианте налила себе ещё вина и сделала небольшой глоток, задумчиво поглядывая то на колдунью, то на Синхарта, а в её глазах плескалась тёплая манящая тьма.

И он неизменно ощущал её магию, ведь тьма Лелианте звучала для Синхарта самой вкусной сластью, которой он мог и любоваться безгранично долго, как и впиваться своей тьмой в её. И умело скрывая свою сумбурную жадность, следопыт нарезал с лихвой на три порции мяса, и, бросив первые три пласта, сдобренных перцем и солью, на раскалённую сковороду, он прижимал мясо пальцами, и всё ещё следил за пенкой в турке, выжидая пока кофе схватится и станет действительно крепким. - И как давно ты была в деревне? Кого-то можешь порекомендовать? Я знаю там немногих, а доверять... отчасти доверять… ещё меньшему числу могу, - снимая турку с огня, он поставил её остужаться в сторону и продолжил прижимать пласты мяса к сковороде, дожидаясь идеальной корочки с двух сторон.

- Я покинула Тариффу почти тридцать лет назад, но периодически наведывалась в неё по своим делам или бывала проездом, так что меня должны помнить... последний раз с полгода назад заезжала, когда направлялась в Камасильвию, - брюнетка бросила короткий взгляд на Лелианте, ведь обе они знали, с какой целью Этеллера была в Гране, но обе предпочли не упоминать об этом, - У меня были неплохие отношения с Сарэ - она, хоть и молода, но амбициозна и стремится превзойти местных магов и алхимиков, а значит, может интересоваться тем, о чём обычно молчат. А ещё Сесиль Амс... возле её лавки кристаллов постоянно трутся наёмники, торговцы и местные жители, а она наблюдательна и весьма неглупа. Я напишу письма и им тоже.

Этель взяла следующий лист бумаги и начала писать письмо для Сарэ в гораздо более тёплой манере, нежели послание, адресованное старосте.

- Постараюсь не омрачить твои рекомендации и красочные слова, своим мрачным видом, - криво улыбнулся Синхарт, вспоминая названные имена, но с ними дел он не имел, а потому, чем больше сеть, тем крепче паутина, и в этом следопыт не сомневался, а выгоду в отношениях всегда можно было найти так или иначе... и пока он размышлял и хмурил брови, ужин приготовился, а кофе более не обжигал. Синхарт снял три больших бокала из закалённого стекла и влил в каждый пятьдесят на пятьдесят крепкого кофе и терпкого вина, а поставив тёплые бокалы на обеденный стол, потрепал пятернёй макушку Лель и вернулся к плите. Он снял со сковороды последние готовые и перченые стейки на тарелки, зацепив мелких помидоров и банку красного острого соуса с ложечкой, выгрузил всё на обеденный стол, не забыв при этом о столовых приборах, хоть и прежде следопыт предпочёл бы вкушать иначе, всё же приличия за столом с гостьей он худо-бедно соблюдал. Расположившись в кресле напротив Лель, окинул женщин, казалось, ничуть не уставшим взглядом и, ощерив зубы, обратился к обеим, - Аппетита, кушайте... - он не привык чокаться бокалами и следовать общепринятой вежливой традиции, а потому вонзил нож в мясо и с него вгрызаясь, с удовольствием ел, хоть и еда его не насыщала.

Лелианте поблагодарила Синхарта улыбкой и мягким взглядом за отменно приготовленные стейки и, отрезав истекающий соком и кровью кусочек, отправила его в рот, жмурясь от удовольствия, а прожевав и проглотив, сделала большой глоток кофе с вином: - Как всегда бесподобно... - Да, весьма недурно, - Этеллера закончила писать третье рекомендательное письмо и тоже присоединилась к трапезе, сначала сделав небольшой глоток поданного напитка, ведь прежде такое ей пробовать не приходилось, а потом уже начав резать и поглощать мясо, периодически отправляя в рот и мелкие помидорки, - Планируете отправиться в Тариффу уже завтра?

А он бесцеремонно вгрызался в мясо, пачкая губы в крови, запивал с охотой алкогольным напитком, пропустив мимо ушей похвалу, услышал только вопрос: - Не вижу смысла оттягивать удовольствие в познании тьмы. Тарифа чудно клокочет вороном и тьмой, как и гомоном колдунов, напыщенных и не очень... после отдыха отправимся, как только одна девочка откроет свои глазки, - глянув на Лель, он плотоядно улыбнулся, а после вновь свои зубы в остатки стейка вонзил.

- Тогда пожелаю вам удачи в ваших поисках и, конечно, в познании тьмы, - хотя голос колдуньи сквозил лёгкой иронией, золотисто-карий взгляд её был серьёзен, - Не заплутайте только оба, хотя... почему-то мне кажется, что ты, Синхарт, дорогу назад найдёшь из любого лабиринта. Я прощаюсь с вами надолго - путь на Эйлат непрост и небыстр, так что я не знаю, когда вернусь из-за моря. - И тебе тоже удачи, Этеллера, - Лель улыбнулась женщине, которая оказалась гораздо мудрее и, пожалуй, добрее своей матери, смерть которой столкнула их почти врагами, а затем разноцветные глаза эльфийки обратились к мужчине, - Я могу и не закрывать свои глазки, если ты хочешь отправиться уже сегодня... подремлю в седле или уже в Тариффе.

Он коротко, но звучно лязгнул ножом по пустой тарелке… ненароком, инстинктивно, ведь следопыт представил столь долгий путь по воде и призраком мелькнуло прошлое, сконцентрировалось в воспоминании о кораблекрушении, после которого и появился потаённый, неизбежный и всепоглощающий страх к глубинам воды. И подняв взгляд на колдунью, не ядовитым, но спокойным и даже мирным голосом, отозвался Синхарт: - Из пустыни в моря, океаны, жизнь многогранна, а твой путь пусть не знает бед, Этеллера.

Следопыт услышав голос Лель, устремил свой взгляд на неё, а в глазах аметистовых плескалось сомнение, опасение и смешанные переживания за эльфийку. Он так рьяно призывал любимую женщину познать себя и это ему безусловно нравилось, но довериться мистическим эльфам ему не представлялось возможным до тех пор, пока он собственнолично не прознает о них: - Лелианте, этот трудный выбор я возложу на твои изящные плечи, я хочу одного, чтобы ты отдохнула и не свалилась от усталости при первом повороте во время скачки.

- Тогда лучше поспать несколько часов и завтра с рассветом отправиться в дорогу, днём и дорога безопаснее, - приняла решение Лель и поднесла к губам бокал с перемешанным кофе и вином, а затем поднялась и потянулась. - Что ж, хорошего вам отдыха и пусть звёзды указывают вам путь, - по-восточному пожелала удачи Этель и отвесила полупоклон, - А мне пора.

Проводив Этеллеру до двери, он открыл ей дверь, выпуская из дома, ведь предлагать сильной колдунье сопроводить её до дверей дома следопыту казалось оскорблением, да и он не сомневался, что Этель способна размозжить неприятелей в два щелчка пальцев. Проводив её удаляющуюся тень взглядом, он закрыл ключами дверь и запер на защёлку. Захватывая за горлышко бутылку с остатками вина, опрокинул напиток в глотку и подталкивая Лель на второй этаж, направился к лестнице.